почему мы пришли к такому выводу:
Во-первых, в силу п.п. 5.2, 11 ст. 11 ст. 7 ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов..." банк вправе расторгнуть договор банковского счета (вклада), если в течение календарного года приняты два и более решения об отказе в выполнении распоряжения клиента о совершении операции. Причиной отказа может быть непредставление клиентом необходимых документов или наличие у банка оснований считать такую операцию подозрительной.
Банкам тоже запрещено заключать договор банковского счета (вклада) с клиентом в случае непредставления им документов, необходимых для идентификации и установления бенефициара. Более того, банки вправе отказаться от заключения договора банковского счета (вклада) с физическим или юридическим лицом в соответствии с правилами внутреннего контроля в случае наличия подозрений о том, что целью заключения такого договора является совершение операций в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма.
В случае, если бенефициарный владелец клиента банка не выявлен, им может быть признан единоличный исполнительный орган клиента. Условия такого признания в законе не установлены. Соответственно, банк может признать директора, так и не признавать, не поверив, что директор является настоящим бенефициаром.
во-вторых, Законом № 134-ФЗ в ст. 15.27 КоАП РФ внесена часть 2.3, предусматривающая, что в случае непредоставления в уполномоченный орган (Росфинмониторинг) по его запросу имеющейся у банка информации в том числе о бенефициарных владельцах клиентов, он подлежит административной ответственности в виде штрафа в размере от трехсот тысяч до пятисот тысяч рублей.
Кроме того, что Законом № 134-ФЗ дополнен перечень оснований для отзыва банковской лицензии, содержащийся в ст. 20 фЗ "О банках и банковской деятельности": теперь Банк России может отозвать у кредитной организации лицензию в случае неоднократного нарушения в течение одного года требований, предусмотренных ст.ст. 6 и 7 Федерального закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов...".
При этом, как указывает Ассоциация российских банков в вышеупомянутом письме, неясно, какой объем информации достаточен для идентификации клиента и его бенефициара. Поэтому у частного банка всегда есть риск не выполнить требования закона, а у Банка России - предъявить особые требования к неугодному банку.
В этом и заключен гениальный ход законодателя: без расчетного счета бизнес действовать не может в принципе, и в итоге предоставит банку любую информацию.
В дополнение к механизму принудительному планируется присовокупить механизм стимулирующий - 24 сентября 2013 года Газета "Ведомости" сообщила со ссылкой на имеющийся в ее распоряжении текст законопроекта Минфина, согласно которому у иностранных компаний, скрывших бенефициаров за акциями или облигациями на предъявителя, налог на прибыль удерживается в РФ по специальной ставке 30%, невзирая на международные соглашения.
Помимо этого, Минфин планирует ввести поправки в ст. 87 НК РФ, которыми бы разрешалось участие в мероприятиях налогового контроля сотрудников иностранных налоговых органов. В обмен на это ИНФС сама получила бы право участвовать в налоговых проверках на территории иных стран.
Любопытно, что Минфин планирует до 2015 года подписать соглашения с офшорами об обмене информацией. Пока, впрочем, не ясно, что офшорам предложат взамен.
Стоит упомянуть также Федеральный Закон «О контрактной системе», вступающий в силу с 1 января 2014 года и предусматривающий необходимость раскрытия бенефициаров участниками тендеров с суммой контракта более чем в миллиард рублей при закупках для федеральных нужд и более чем 100 млн. рублей при закупках для субфедеральных и муниципальных нужд.
Вдобавок, в «Основных направлениях налоговой политики Российской Федерации на 2013 год и на плановый период 2014 и 2015 годов» указано, что в НК РФ будут внесены поправки, устанавливающие понятие фактического получателя дохода (лица, имеющего фактическое право на доход), что и позволит использовать некоторые инструменты противодействия уклонению от налогообложения в международных налоговых отношениях. В частности, нераскрытие бенефициара может быть расценено как невозможность применения соглашения, которое действует в отношении резидентов договаривающихся государств. Иными словами, отсутствие информации о бенефициаре не позволит компании ссылаться на выгоды и преимущества соглашения об избежании двойного налогообложения.
Подводя итог, отметим, что, хотя на данный момент раскрытие бенефициара служит исключительно целям противодействия отмыванию преступных доходов и финансированию терроризма, неясно, как эта информация может быть использована в будущем. Являясь конфиденциальной, она, тем не менее, будет доступна для уполномоченных органов.
