Репортаж с круглого стола "Иностранные компании в российском бизнесе"

Признаться, организовать и провести круглый стол на такую казалось бы заманчивую и столь «интимную» тему как офшоры оказалось совсем не так просто, как можно было бы подумать. Вроде бы собрались классные спикеры, да и событий, связанных с «удобными» иностранными юрисдикциями в последнее время было предостаточно. Вспомним хотя бы недавние финансовые потрясения на Кипре или нападки Британского премьера Дэвида Кэмерона на свои заморские владения. 

Но долгожданное лето и установившийся в последнюю неделю на отметке в 30 градусов термометр в Екатеринбурге отбили у некоторых предпринимателей желание проводить пусть даже рабочее время за обсуждением таких важных для бизнеса, но столь сложных тем. Впрочем, в итоге на круглый стол пришли те, для кого тема применения в бизнесе иностранных юрисдикций действительно актуальна и интересна, и обсуждение затянулось до позднего вечера.  

Ярослав Савин, председатель Управляющего совета Свердловского регионального отделения Палаты налоговых консультантов, которая и стала организатором круглого стола, сразу же задал тему для обсуждения: «До 2012 года примерно 8 из 10 бизнесменов масштаба среднего бизнеса (от 150-200 млн оборота в год до 10-20 млрд рублей) лояльно относились к теме использования иностранных компаний, особенно если это грозило чем-то «вкусным». Сейчас же, по крайней мере из уст СМИ, иностранные компании преподносятся как всеобщее зло. Что же изменилось за это время?». 

Ответ достаточно прост: для европейцев это действительно больное место, потому что транснациональные компании в Европе собирают интеллектуальную собственность, а все рабочие места, все производство и вся маржа остаются в Юго-Восточной Азии. «А учитывая, что ни в российском бюджете, ни в европейском бюджете особенно денежек нет, кто-то должен быть крайним, с кого их можно взять. И шаги, связанные с регулированием банковской системы на Кипре, - частное тому подтверждение», - пояснил Ярослав Савин.

Еще недавно сюжеты о ситуации на Кипре были главным информационным поводом для телеканалов и других СМИ. Но по-тихоньку ситуация «улеглась», и вот уже мы вспоминаем о Кипре разве что как об отличном месте для отдыха на побережье.  

Михаил Соболев, вице-президент Consulco International, вот так ответил на вопрос из зала о том, что же сейчас творится на Кипре: «Мы видим полный упадок, то есть мусор с улиц не убирают, люди спят на асфальте, закрывшись картонными коробками, благо это лето, не так холодно, крысы бегают мимо них, кушают у них пальцы ног. Ужасная ситуация, банки закрыты, заколочены окна крест накрест, бизнес стоит, заправки не продают бензин, люди уезжают кораблями с Кипра, как белогвардейцы с Крыма". Конечно же, это не так, поспешил парировать самому себе Михаил Соболев, и на самом деле экономика Кипра живет, ситуация нормализовалась. 

Президент Consulco International Дмитрий Хенкин уточнил, что происходит в кипрских банках: “Банк Кипра работает на абсолютно стандартной ежедневной основе, но компании имеют право делать платежи исключительно в рамках своей заявленной коммерческой деятельности. Что это исключает? Одноразовые платежи, инвестиции, покупку недвижимости, выплату дивидендов, выдачу займов периодических. Вот на такие вещи центральный банк смотрит скептически, то есть отрицательно, такие платежи не выполняются”. 

По словам Дмитрия Хенкина, все бы ничего, “но называем вещи своими именами: клиенты за многие годы просто были разаблованы, они привыкли делать платежи за все что угодно, за обучение детей, за покупку шубы, за покупку автомобиля, за покупку дома личного во Франции, за займы коллегам, за возврат каких-то долгов”. “Тогда как вообще-то юридическое лицо должно заниматься своим бизнесом. И если бы у вас был счет в банке Нордеа, вам бы только так разрешили работать, и никак иначе. И об этом никто и не задумывается, когда работают в банках Континентальной Европы”, - подытожил Дмитрий Хенкин. 

Другой вопрос из зала касался инициатив российских властей в рамках так называемой деофшоризации бизнеса. 

Ярослав Савин напомнил, что в выходные Президент России Владимир Путин подписал закон, который вводит поправки аж к 19-ти нормативным актам, так или иначе связанным с денежным обращением, в том числе в закон о противодействии (легализации) преступных средств, в Налоговый, Уголовный кодексы и так далее. В частности, теперь можно будет обратить взыскание недоимки по налогам не только на налогоплательщика-проверяемого, но и на его «маму», или на его «дочку», если после того как компания узнала, что будет налоговая проверка, была попытка вывода имущества или денежных средств. Кроме того, камеральные проверки переводятся в разряд реально выездных, потому что досмотры и тому подобные мероприятия теперь возможны и в рамках камеральных проверок. Наконец, вводится новое понятние - бенифициарный владелец бизнеса, то есть тот, кто реально контролирует хотя бы 25% всей группы компаний. 

И здесь развернулась нешуточная дискуссия. 

Рустам Вахитов, управляющий партнер International Tax Associates, уверен, что уже в ближайшие годы мир станет на порядок более открытым, в том числе, это коснется и удобных иностранных юрисдикций. “Если расценивать все с точки зрения европейской практики, то здесь абсолютно все очень прозрачно, то есть налоговым органам не составит труда узнать кто, как, кому и за что платил, причем даже не в своей стране, а вообще в рамках Евросоюза. И просто нет других вариантов, когда тоже самое не присутствовало бы в России через несколько лет», - отметил он. 

Что касается перспектив заключения двусторонних соглашений о раскрытии информации о российских бенифициарах между Россией и классическими офшорами (о намерении заключить такие соглашения в течение двух лет заявил министр финансов Антон Силуанов), то, по словам Рустама Вахитова, «эта задача вполне решаемая» и зависит лишь от истинных намерений российского правительства. «У BVO договор о раскрытии информации с США существует с 2004 года. Такой же договор у BVA есть чуть ли не с Исландией, то есть у них нет жесткой позиции, что такие соглашения заключаться не будут. И я не вижу никаких препятствий, почему у России может быть менее сильная переговорная позиция, чем у той же Исландии”, - пояснил юрист.
Рустам Вахитов рассказал, что на практике, хотя она и не является распространенной, встречаются случаи «не совсем легального» получения информации о российских бенифициарах компаний, «когда просто подкупали людей в банках и получали необходимую информацию”. 

Михаил Соболев: - Но если к вам будет запрос, вы информацию раскроете о ваших клиентах?
Рустам Вахитов: - Естественно, если запрос будет составлен грамотно, мы, точно также как и вы, постараемся смягчить негативный эффект для клиента, но если не будет правовых оснований для оспаривания легитимности запроса, здесь нет других вариантов. Закон ни киприоты, ни голландцы, ни люксембуржцы, никто не будет нарушать. Но у нас не было ситуации, когда по нашим клиентам мы получали такие запросы. 
"Тоже самое и у нас, видимо, мы подбираем клиентов хорошо", - поспешил подчеркнуть Михаил Соболев.  

Ярослав Савин уточнил: "Если мы говорим все-таки об обмене информацией в налоговом аспекте, если у клиента модель бизнеса разделена, скажем, есть модель, связанная с владением, а есть модель, не привязанная к владению, отдельный сегмент реализованной налоговой оптимизации. Вопрос раскрытия владельца в модели, в которой нет налоговой оптимизации, с учетом правил обмена налоговой информацией, он каким образом влияет на безопасность клиента?" 

Рустам Вахитов: - Когда налоговый орган проводит проверку, он не знает заранее, платятся ли налоги или нет, он это пытается узнать. То есть в налоговые соглашения встроен механизм получения информации о любых структурах. И сказать, что та структура, где в конечном итоге нет налоговой оптимизации, она не в зоне риска раскрытия информации, было бы неправильно. Информацию могут запросить о чем угодно.
По словам экспертов, здесь необходимо четко понимать, что той же России статистически охват налоговыми проверками в год составляет чуть более 1% от всего числа налогоплательщиков, и для того чтобы условный налоговый инспектор кем-то заинтересовался, он должен быть более или менее уверен в том, что проверка закончится реальными значительными доначислениями, иначе же риски у самого налогового инспектора быть наказанным за "нерасторопность" слишком большие. Однако и здесь, по мнению Рустама Вахитова, есть свои важные нюансы. 

Что видит российский налоговый инспектор: дивиденды уходят из России, налогоплательщик принес сертификат резидентства Кипра, Голландии или Люксембурга и платит 5% вместо 15%. Может быть он платит эффективную ставку 25% налога, мы этого не знаем, пока не покопаемся в этой информации. И здесь очень многое будет зависеть от того, какие методики спустят вот этим инспекторам из центрального ФНС, то есть если им скажут проверять компании, выплачивающие больше 5 млн евро в год, они будут это делать, а есть там налоговая оптимизация или нет, станет ясно только потом 
 - рассказал Рустам Вахитов.  

Вторая часть круглого стола была посвящена практике применения иностранных юрисдикций. Своими эксклюзивными наработками с участниками круглого стола поделились управляющий партнер TFH Russia Максим Первунин, глава офиса RB Investments в Екатеринбурге Артур Макня, а также Михаил Соболев, Рустам Вахитов, Дмитрий Хенкин и юрист International Tax Associates B.V. Илья Вагин. Мы с удовольствием поделимся с вами этой информацией, но только в нашей следующей рассылке.